Униформа для слуг

Викторианцы предпочитали, чтобы слуг можно было отличить по одежде. Униформа для горничных, разработанная в XIX веке, продержалась с незначительными изменениями вплоть до начала Второй Мировой Войны. До начала правления королевы Виктории у женской прислуги не было униформы как таковой. Горничные должны были одеваться в простые и скромные платья. Поскольку в XVIII веке было принято отдавать прислуге одежду «с барского плеча», то камеристки могли щеголять в поношенных нарядах своей госпожи. Но викторианцы были далеки от такого либерализма - и щегольских нарядов у прислуги не терпели. Горничным низшего звена запрещалось даже помышлять о таких излишествах как шелка, перья, серьги и цветы, ибо незачем ублажать такой роскошью свою похотливую плоть. Мишенью насмешек становились зачастую камеристки (lady's maids), которым до сих пор доставались хозяйские наряды и которые могли потратить все жалованье на модное платье.

Разумеется, двойные стандарты были очевидны. Сами леди вовсе не чурались ни кружев, ни перьев, ни прочей грешной роскоши, но могли сделать выговор или даже уволить горничную, купившую себе шелковые чулки. Униформа была еще одним способом указать прислуге ее место. Впрочем, многие горничные - в прошлой жизни девочки с фермы или из приюта - наверное почувствовали бы себя не в своей тарелке, если бы их нарядили в шелковые платья и усадили в гостиной с благородными гостями.

Итак, какова же была униформа у викторианских слуг? Разумеется, и униформа, и отношение к ней было разным среди женской и мужской прислуги. Когда горничная поступала на службу, в своем жестяном сундучке – непременном атрибуте служанки – у нее обычно лежали три платья: простое платье из хлопчатобумажной ткани, которое надевали по утрам, черное платье с белым чепцом и фартуком, которое носили днем, и выходное платье. В зависимости от размеров жалованья, платьев могло быть и больше. Все платья были длинными, потому что ноги горничной должны быть прикрыты всегда – даже если девушка мыла пол, она должна была прикрыть щиколотки.

Униформа горничных, слева направо: chambermaid, lady's maid, parlourmaid

Сама идея униформы, наверное, приводила хозяев в иступленный восторг – ведь теперь горничную невозможно было перепутать с юной мисс. Даже в воскресенья, во время похода в церковь, некоторые хозяева заставляли горничных надевать чепцы и фартуки. А традиционным подарком на Рождество для горничной было... повышение жалованья? Нет. Новое моющее средство, чтобы проще было отскребать пол? Тоже нет. Традиционным подарком для горничной был отрез ткани, чтобы она могла сшить себе еще одно форменное платье – своими усилиями и за свой же счет! Горничные должны были сами платить за свои униформы, в то время как мужская прислуга получала униформу за счет хозяев. Средняя стоимость платья для горничной в 1890х годах равнялась 3 – м фунтам – т.е. полугодовому жалованью несовершеннолетней горничной, только начинающей работать. При этом когда девочка поступала на службу, она уже должна была иметь при себе необходимую униформу, а ведь на нее нужно было еще скопить денег. Следовательно, она должна была или предварительно поработать например на фабрике, чтобы скопить достаточную сумму, или же рассчитывать на щедрость родни и друзей. Помимо платьев, горничные покупали себе чулки и туфли - и эта статья расходов была просто бездонным колодцем, ведь из-за непрекращающейся беготни по лестницам обувь снашивалась быстро.

Няня традиционно носила белое платье и пышный передник, но не носила чепца. В качестве прогулочной одежды она надевала серое или темное-синее пальто и шляпку в тон. Сопровождая детей на прогулку, помощницы няни (nursemaids) обычно надевали черные соломенные чепцы с белыми завязками.

Интересно отметить, что хотя женской прислуге запрещалось носить шелковые чулки, от мужской прислуги это, наоборот, требовалось. Во время торжественных приемов лакеи должны были носить шелковые чулки и пудрить волосы, из-за чего они часто утончались и выпадали. Так же в традиционную униформу лакеев входили брюки до колена и яркий сюртук с фалдами и пуговицами, на которых был изображен фамильный герб, если таковой у семьи имелся. От лакеев требовалось покупать рубашки и воротнички за свой счет, все остальное оплачивалось хозяевами. Дворецкий, король прислуги, носил фрак, но более простого покроя, чем фрак хозяина. Особой вычурностью отличалась униформа кучера – начищенные до блеска высокие сапоги, яркий сюртук с серебряными или медными пуговицами, и шляпа с кокардой.

Ливрея лакея

Помещения для слуг

Викторианский дом был построен так, чтобы разместить два отличных друг от друга класса под одной крышей. Хозяева проживали на первом, втором и иногда третьем этаже. Слуги спали на чердаке и работали в подвале. Впрочем, от подвала до чердака – большое расстояние, а хозяевам вряд ли бы понравилось, если бы слуги сновали по дому без веской на то причины. Эта проблема была решена наличием двух лестниц – парадной и черной. Чтобы хозяева могли вызвать прислугу, так сказать, снизу вверх, в доме была установлена система звонков, со шнурком или кнопкой в каждой комнате и панелью в подвале, на которой выло видно, из какой комнаты пришел вызов. И горе было той горничной, которая зазевалась и не пришла на первый же звонок. Можно представить, каково было слугам находиться в атмосфере вечного трезвона! Эту ситуацию можно сравнить разве что с офисом в середине недели, когда телефон разрывается без умолку, клиентам вечно что-то надо, а у тебя только одно желание – шваркнуть проклятый аппарат об стенку и вернуть к интересному разговору в аське. Увы, викторианские слуги подобного возможности были лишены.

Лестница прочно вошла в викторианский фольклор. Взять только выражения Upstairs, Downstairs, Belows Stairs. Но для слуг лестница была настоящим орудием пытки. Ведь им приходилось носиться по ней вверх и вниз - и не просто носиться, а таскать тяжелые ведра с углем или с горячей водой для ванны.

Чердаки были традиционным местом проживания слуг. Впрочем, на чердаке обретались только слуги низшего звена. У камердинера и камеристки были комнаты, зачастую смежные со спальней хозяев, кучер и конюх жили в комнатах возле конюшни, а у садовников и дворецких могли быть свои небольшие коттеджи. Глядя на такую роскошь, слуги нижнего звена наверняка думали «Везет же некоторым!» Потому что спать на чердаке было сомнительным удовольствием – в одной комнате могло спать несколько служанок, которым иногда приходилось делить и постель. Когда газ и электричество стали широко использоваться в домах, их редко проводили на чердак, ибо по мнению хозяев это было непозволительной тратой. Горничные ложились спать при свечах, а холодным зимнем утром обнаруживали, что вода в кувшине замерзла и чтобы хорошо умыться, потребуется как минимум молоток. Да и сами чердачные помещения особой эстетикой жильцов не баловали – серые стены, голые полы, матрасы с комками, потемневшие зеркала и растрескавшиеся раковины, а так же мебель в разной стадии умирания, переданная слугам щедрыми хозяевами.

Слугам было запрещено пользоваться теми же ванными и туалетами, которыми пользовались хозяева. До появления водопровода и канализации горничным приходилось таскать ведра горячей воды для хозяйской ванны. Но даже когда дома уже были оборудованы ваннами с горячей и холодной водой, слуги не могли пользоваться этими удобствами. Горничные по прежнему продолжали мыться в тазах и лоханях – обычно раз в неделю, - а пока горячую воду несли из подвала на чердак, она могла запросто остыть.

Но настало время спуститься с чердака и познакомиться с подвалом . Здесь находились различные служебные помещения, включая и сердце любого дома – кухню. Кухня была обширной, с каменным полом и огромной плитой. Здесь находился тяжелый кухонный стол, стулья, а так же, если кухня одновременно выполняла функцию людской, несколько кресел и шкаф с выдвижными ящиками, где служанки хранили личные вещи. Рядом с кухней располагалась кладовая, прохладное помещение с кирпичным полом, в котором хранились масло и скоропортящиеся продукты, а с потолка свисали фазаны – служанки любили запугивать друг друга историями о том, что фазаны могут висеть слишком долго, и когда начнешь их разделывать, по рукам ползают червяки. Так же рядом с кухней находился чуланчик для угля с выходящей наружу трубой – через нее в чулан ссыпали уголь, после чего отверстие закрывали. Кроме того, в подвале могли располагаться прачечная, винный погреб и т.д.

В то время, как господа обедали в столовой, слуги обедали в кухне. Еда, разумеется, зависела от доходов семьи и от щедрости хозяев. Так, в некоторых домах обед для слуг включал блюда даже с холодной птицей, ветчиной и т.д. В других прислугу держали впроголодь – особенно это относилось к детям и подросткам, за которых некому было заступиться.

Людская - место, где обедали слуги высшего звена

Труд и отдых

В течении почти всего года рабочий день для слуг начинался и заканчивался при свечах, с 5 -6 утра до тех пор, пока вся семья не отправлялась спать. Особенно горячая пора наступала во время сезона, длившегося с середины мая до середины августа. Это была пора развлечений, обедов, приемов и балов, во время которых родители надеялись захомутать выгодного жениха для дочек. Для слуг же это был непрекращающийся кошмар, ведь они могли отправиться спать лишь с уходом последних гостей. И хотя они ложились спать после полуночи, просыпаться приходилось в обычное время - спозаранку.

Работа слуг была тяжелой и нудной. В их распоряжении не было пылесосов, стиральных машин и прочих радостей жизни. Более того, даже когда эти достижения прогресса появились в Англии, хозяева не стремились покупать их для своих горничных. Зачем тратиться на машину, если ту же самую работу может выполнить человек? Слугам даже приходилось самим готовить чистящие средства для натирки полов или чистки кастрюль. Коридоры в больших поместьях тянулись чуть ли не на милю, и их требовалось скрести вручную, стоя на коленях. Этой работой занимались горничные самого низшего звена, которыми зачастую были девочки 10 – 15 лет (tweenies). Поскольку работать приходилось рано утром, в темноте, то они зажигали свечу и толкали ее перед собой по мере продвижения по коридору. И, разумеется, воду для них никто не грел. От постоянного стояния на коленях развивалось, в частности, такое заболевание как препателлярный бурсит - гнойное воспаление околосуставной слизистой сумки. Недаром это заболевание называется housemaid's knee – колено горничной.

В обязанности горничных, убиравших в комнатах (parlourmaids и housemaids) входила уборка гостиной, столовой, детской и т.д., чистка серебра, глажка и еще много чего. Помощница няни (nursemaid) вставала в 6 утра чтобы зажечь камин в детской, приготовить няне чай, затем принести детям завтрак, убрать в детской, погладить белье, взять детей на прогулку, заштопать их одежду – как и ее коллеги, она добиралась в постель выжатая как лимон. Помимо основных обязанностей – таких как уборка и стирка – слугам давали еще и довольно странные задания. Например, от горничных иногда требовалось проглаживать утреннюю газету утюгом и сшивать страницы по центру, чтобы хозяину было удобнее читать. Также хозяева с параноидальными наклонностями любили проверять служанок. Они засовывали под ковер монету: если девушка забирала деньги, значит, она нечиста на руку, если же монета оставалась на месте – значит, она плохо мыла полы!

В домах с большим штатом прислуги среди горничных существовало распределение обязанностей - но не было худшей доли, чем быть единственной горничной в небогатой семье. Ее еще называли maid-of-all-work или general servant – последний эпитет считался более изысканным. Бедняжка просыпалась в 5 – 6 утра, по дороге на кухню открывала ставни и шторы. В кухне она разжигала огонь, топливо для которого было приготовлено вчера вечером. Пока огонь разгорался, она полировала плиту. Затем ставила чайник, а пока он вскипал, чистила всю обувь и ножи. Затем горничная мыла руки и шла открывать шторы в столовой, где ей так же требовалось начистить каминную решетку и разжечь огонь. Это порою занимало минут 20. Затем она протирала в комнате пыль и разбрасывала вчерашний чай по ковру, чтобы потом смести его вместе с пылью. Затем нужно было заняться холлом и прихожей, вымыть полы, протрясти ковры, начистить ступеньки. На этом заканчивались ее утренние обязанности, и служанка спешила переодеться в чистое платье, белый фартук и чепец. После она накрывала на стол, готовила и приносила завтрак. Пока семья завтракала, у нее оставалось время позавтракать самой - хотя зачастую ей приходилось пожевать что-нибудь на ходу, пока она бежала в спальни, чтобы проветрить матрасы. Викторианцы были помешены на проветривании постельного белья (по их мнению, такие меры предотвращали распространение инфекции), поэтому постели проветривались каждый день. Затем она застилала постели, облачившись в новый фартук, защищавший белье от ее одежды, уже ставшей грязной. Хозяйка и дочери хозяйки могли помочь ей с уборкой спальни. Закончив со спальней, горничная возвращалась в кухню и мыла посуду, оставшуюся после завтрака, потом подметала пол в гостиной от крошек хлеба. Если в этот день требовалась уборка какой-либо комнаты в доме – гостиной, столовой или одной из спален – то горничная тут же приступала к ней. Уборка могла продлиться весь день, с перерывами на приготовление обеда и ужина. В небогатых семьях хозяйка дома зачастую принимала участие в приготовлении еды. Обед и ужин сопровождали те же самые процедуры что и завтрак – накрыть на стол, принести еду, подмести пол, и т.д. В отличии от завтрака, горничной приходилось прислуживать за столом и приносить первое, второе и десерт. День заканчивался тем, что горничная закладывала топливо для завтрашнего огня, закрывала дверь и ставни, и отключала газ. В некоторых домах вечером пересчитывали столовое серебро, клали его в коробку и запирали в хозяйской спальне, подальше от грабителей. После того, как семья отправлялась спать, измученная горничная плелась на чердак, где скорее всего падала в постель. Некоторые девушки от переутомления даже плакали во сне! Тем не менее, горничная могла схлопотать нагоняй от хозяйки за то, что не убиралась в собственной спальне – интересно, когда же она могла найти на это время?

Когда их эксплуататоры уезжали в загородные дома, слугам все равно не было покоя, потому что наступал черед генеральной уборки. Тогда чистили ковры и шторы, натирали деревянную мебель и полы, а так же протирали потолки смесью соды и воды, чтобы снять копоть. Поскольку викторианцы любили потолки с лепниной, задача эта была не из легких.

В тех домах, где хозяева не могли содержать большой штат прислуги, рабочий день горничной мог длиться 18 часов. Но как же насчет отдыха? В середине XIX века в качестве отдыха слуги могли посещать церковь, но больше свободного времени у них не было. Но к началу XX века слугам полагался один свободный вечер и несколько свободных часов днем каждую неделю, помимо свободного времени в воскресенье. Обычно половина выходного дня начиналась в 3 часа, когда большая часть работы была выполнена, а обед убран. Тем не менее, хозяйка могла посчитать работу неудовлетворительной, заставить горничную все переделать, и лишь потом отпустить ее на выходной. При этом пунктуальность очень ценилась, и юные служанки должны были возвращаться домой в строго назначенное время, обычно до 10 часов вечера.

Разделение труда - лакей несет письма, а горничная тащит тяжелый уголь.

Отношения с хозяевами

Отношения зачастую зависели как от характера хозяев – мало ли на кого можно нарваться – так и от их социального положения. Зачастую, чем более родовитой была семья, тем лучше в ней относились к прислуге: дело в том, что аристократам с длинной родословной не требовалось самоутверждаться за счет слуг, они и так знали себе цену. В то же время нувориши, чьи предки, возможно, сами относились к «подлому сословию,» могли третировать слуг, тем самым подчеркивая свое привилегированное положение. В любом случае, к слугам старались относиться как к мебели, отрицая их индивидуальность. Следуя завету «возлюби ближнего своего», господа могли заботиться о слугах, передавать им поношенную одежду и вызывать личного врача, случись слуге заболеть, но это вовсе не означало, что слуг считали за равных. Барьеры между классами поддерживались даже в церкви: в то время, как господа занимали передние скамьи, их горничные и лакеи садились в самом конце.

Обсуждать и критиковать слуг в их присутствии считалось дурными манерами. Такая вульгарность порицалась. Например, в одном стихотворении маленькая девочка Шарлотта утверждает, что она лучше своей няньки, потому что у нее есть красные туфельки и вообще она леди. В ответ мама говорит, что настоящее благородство не в одежде, а в хороших манерах.

В свою очередь, от слуг требовалось исправно исполнять свои обязанностями, быть аккуратными, скромными и главное незаметными. Например, многочисленные христианские общества выпускали брошюры для молодых слуг, с такими многообещающими названиями как Present for a Servant Maid, The Servant's Friend, Domestic Servants as They Are and as They Ought to Be и т.д. Эти сочинения пестрели советами, от чистки полов до поведения с гостями. В частности, юным служанкам давали следующие рекомендации:

- Не гуляй по саду без разрешения
- Шумность – это дурные манеры
- Ходи по дому тихо, твой голос не должен быть слышен без необходимости. Никогда не пой и не свисти, если семья может тебя услышать.
- Никогда не заговаривай с дамами и господами первой, за исключением тех случаев, когда требуется задать важный вопрос или что-то сообщить. Старайся быть немногословной.
- Никогда не разговаривай с другими слугами или с детьми в гостиной в присутствии дам и джентльменов. Если же это необходимо, то разговаривай очень тихо.
- Не разговаривай с дамами и господами без добавления Ma'am, Miss или Sir. Называй детей в семье Master или Miss.
- Если тебе нужно отнести письмо или небольшой сверток семье или гостям, пользуйся подносом.
- Если тебе нужно отправиться куда-нибудь с леди или джентельменом, следуй на несколько шагов позади них.
- Никогда не пытайся ввязаться в беседу семьи и не предлагай какубю-либо информацию, если тебя не спрашивают.

Последний пункт заставляет в очередной раз вспомнить сагу Вудхауза – камердинер Дживс редко ввязывается в беседу своего хозяина Вустера с его полоумными друзьями или родней, терпеливо дожидаясь, пока Берти не начнет взывать к высшему разуму.

Очевидно, главная цель этих рекомендаций – научить служанок быть незаметными. С одной стороны, это может показаться несправедливым, но с другой – в незаметности отчасти их спасение. Потому что привлекать внимание господ, в особенности джентльменов, для горничной зачастую было чревато. Юная, симпатичная горничная могла запросто стать жертвой хозяина дома или его подросшего сына, или гостя, а в случае беременности бремя вины ложилось целиком на ее плечи. В таком случае несчастную выгоняли без рекомендаций, а следовательно у нее не было шансов найти другое место. Перед ней вставал печальный выбор – публичный дом или работный.

К счастью, не все любовные отношения между служанками и господами заканчивались трагедией, хотя исключения были довольно редкими. О любви и предрассудках повествует реальная история адвоката Артура Манби (Arthur Munby) и горничной Ханны Калвик (Hannah Cullwick). Мистер Манби, очевидно, питал особую приязнь к представительницам рабочего класса и с сочувствием описывал судьбы простых служанок. Познакомившись с Ханной, он встречался с ней 18 лет, и все время тайком. Обычно она шла по улице, а он следовал позади, пока они не находили место вдали от чужих глаз, чтобы обменяться рукопожатием и парой быстрых поцелуев. После Ханна спешила на кухню, а Артур удалялся по делам. Несмотря на такие странные свидания, оба были влюблены. В конце концов, Артур рассказал о своей любви отцу, повергнув того в шок – еще бы, ведь его сын влюбился в прислугу! В 1873 году Артур и Ханна тайно обвенчались. Хотя они проживали в одном доме, Ханна настояла на том, чтобы оставаться горничной – полагая что если их тайна раскроется, репутация ее мужа будет сильно подмочена. Поэтому когда к Манби наведывались друзья, она прислуживала за столом и называла мужа «сэр.» Но в одиночестве они вели себя как муж и жена и, судя по их дневникам, были счастливы.

Та самая Ханна Калвик, в свою бытность горничной.

Как мы смогли пронаблюдать, отношения между хозяевами и слугами были очень неравными. Тем не менее, многие слуги отличались преданностью и не стремились изменить такое положение вещей, потому что «знали свое место» и считали господ людьми другого сорта. Кроме того, иногда между слугами и хозяевами существовала глубокая личная привязанность.

Источник: http://b-a-n-s-h-e-e.livejournal.com/170456.html